Ницше.

Конец человеку, если он становится альтруистом. - Вместо того, чтобы сказать наивно "я больше ничего не стою", моральная ложь в устах decadent говорит: "все не стоит ничего, - жизнь не стоит ничего"... Такое суждение остается в конце концов большой опасностью, оно действует заразительно, - на всей гнилой почве общества оно разрастается вскоре в тропическую растительность понятий, то как религия (христианство), то как философия (шопенгауэрщина). Порою такая выросшая из гнили ядовитая растительность отравляет своими испарениями далеко на тысячелетия жизнь...

Ницше. Вопросы совести.

Ты бежишь впереди? - Делаешь ты это как пастух? или как исключение? Третьим случаем был бы беглец...Первый вопрос совести.

Настоящий ли ты? или только актер? Заместитель или само замещенное? - В конце концов ты, может быть, просто поддельный актер... Второй вопрос совести.

Из тех ли ты, кто смотрит как зритель? или кто участвует? - или кто не обращает внимания, идет стороной?.. Третий вопрос совести.

Хочешь ты сопутствовать? или предшествовать? или идти сам по себе?.. Надо знать, чего ты хочешь и хочешь ли. Четвертый вопрос совести.

Ницше.Из дневника.

Для мук раскаянья мне дайте преступленья,
Иль я умру от грозной пустоты...
В груди моей темно, как в капище сомненья,
Где язва - мысль  и жадный червь - мечты.
Не осуждай меня, мои порывы злости:
Я раб страстей и грозный бич ума...
Душа моя сгнила и вместо тела кости...
Не осуждай! Свобода есть тюрьма.
Для мук раскаянья мне дайте преступленья,
Иль я умру при свете темных туч...
В крови моей кипит безумство озлобленья,
Дыханьем жжет коварный демон-луч.

Ницше.Милосердие.

Никто из нас не прав, когда не замечает,
Как ранит та рука, которая щадит;
Как угнетает мысль, как грубо удручает,
Взяв милосердие за самый верный щит.
А этот щит плодит, лобзая преступленье ,
Насилье и порок, и слабому грозит,
У истины берет и мудрость, и значенье,
Нет, милосердие не добрый - злобный щит!
Он преступлению развязывает руки,
Дамокловым мечом он честности грозит,
Смеется над добром, когда наносит муки,
Да, милосердие есть ненадежный щит! 

Гессе о "Процессе" Кафки.

"Процесс", ужасная книга, в которую входит и незабываемая маленькая притча, известная под заглавием "Перед Законом". Читая "Процесс", можно самому пережить то состояние души, в котором Кафка принял решение не оставлять миру ни одного из своих сочинений, все уничтожить. Гнетущая атмосфера страха и одиночества царит в этой книге, совершенно невыносимая не только филистерам, - она тяжела и человеку широкого ума; в ней чувствуется фатализм, который закрывает человеку любые пути к Богу, кроме единственного - мужественного принятия того, что невозможно изменить. Наверное, такому человеку, каким был Кафка - умному, чуткому и необычайно глубоко сознающему свою ответственность, - в иные часы казалось, что его произведения и мысли несут разрушение и вред. И все же мы глубоко благодарны за то, что его произведения избегли гибели, что эта неповторимая, жуткая, предостерегающая и в то же время чрезвычайно дорогая нам книга обреченного смерти страдальца дошла до нас. Сожжением рукописей и хирургическим удалением симптомов не исцелить больное столетие, подобные средства только помогут человеку бежать от проблем, помешают ему повзрослеть и мужественно их осмыслить. Давно уже ясно, что Франц Кафка не только писатель, наделенный мощной силой видения, но и благочестивый, религиозный человек, хотя и того трудного типа, что Кьеркегор. Его фантастические видения - это пылающее заклинание реальности, неотступное желание выразить религиозный вопрос о человеческом бытии.

1933

Николай Некрасов.

Я за то глубоко презираю себя,
Что живу - день за днем бесполезно губя;

Что я, силы своей не пытав ни на чем,
Осудил сам себя беспощадным судом,

И, лениво твердя: я ничтожен, я слаб!
Добровольно всю жизнь пресмыкался как раб;

Что, доживши кой-как до тридцатой весны,
Не скопил я себе хоть богатой казны,

Чтоб глупцы у моих пресмыкалися ног,
Да и умник подчас позавидовать мог!

Я за то глубоко презираю себя,
Что потратил свой век, никого не любя!,

Что любить я хочу... что люблю я весь мир,
А брожу дикарем - бесприютен и сир,

И что злоба во мне и сильна, и дика,
А хватаюсь за нож - замирает рука!
Июнь 1845

Г.Гессе.Последнее лето Клингзора.

Можно сказать "да", и можно сказать "нет", это всего лишь детская игра. Гибель, упадок - это нечто не существующее на свете. Чтобы были упадок или подъем, надо, чтобы были низ и верх. Но низа и верха нет, это живет лишь в мозгу человека, в отечестве иллюзий. Все противоречия - это иллюзии: белое и черное - иллюзия, жизнь и смерть - иллюзия, зло и добро - иллюзия. Достаточно часа, одного жгучего часа со стиснутыми зубами, чтобы преодолеть царство иллюзий.